Сталинградский тракторный завод: от идеи до воплощения

Часть вторая: Великая сталинградская стройка

 

Текст: Вячеслав Ященко, историк, краевед

В прошлом номере «Делового Волгограда» мы начали рассказ о перипетиях строительства в нашем городе знаменитого Тракторного завода. Сегодня окончание этой увлекательной истории. Итак, заглянем за кулисы легендарной стройки и проследим путь, который прошла идея создания завода к своему воплощению.

 

Сборка узла трактора

Подвиг проектировщиков

Проектировщикам завода в своей работе пришлось пробираться сквозь тернии и скандалы. Проектирование СТЗ осуществлял коллектив Сталинградского филиала Гипромеза. Им в помощь были откомандированы коллеги из Ленинграда и Харькова. С первых же дней начались перебои с бумагой. Помещения, где работала группа, были тесные и холодные, руководств по проектированию тракторных заводов не имелось. Первой трудноразрешимой проблемой стала «метризация трактора» — перевод рабочих чертежей с дюймовой на метрическую систему. В марте 1928 года предварительный проект СТЗ был готов. 5 апреля Технический совет Гипромеза его одобрил. Но тут страна вступила в процесс коллективизации сельского хозяйства и потребности СССР в тракторах значительно увеличились. Совет труда и обороны нарастил требуемые от СТЗ мощности. 11 декабря в Управление СТЗ из Москвы пришла срочная телеграмма: «Приостановить закладку фундамента, завод перепроектируется на трактор мощностью 15/30 л.с.», производство СТЗ должно быть не менее 40 тысяч тракторов в год. Работу завода предлагалось планировать в две смены. Проектировщики схватились за головы. Начался очередной аврал. Группа переехала в один из особняков, расположенных в Юшковом переулке Москвы. В гараже особняка стоял трактор «Интернационал». Его несколько раз разбирали до винтиков и вновь собирали, делая бесчисленные перерасчеты.

Несмотря на напряженную и нервозную обстановку, команда проектировщиков совершила профессиональный подвиг: в течение 28 дней они откорректировали технологические процессы, пересмотрели баланс рабочей силы, произвели расчет себестоимости трактора, породили сотни графиков и чертежей. 21 февраля 1929 года Коллегия Главмашиностроя ВСНХ утвердила эскизные технологические проекты кузницы, литейного и механического цехов. Коллектив проектировщиков подняли на щит: об их трудовом героизме писали газеты, кроме благодарности, энтузиасты получили еще и солидную премию. Американские коллеги также внесли свой вклад в проектирование. Специалисты фирмы «Альберт Кан Инкорпорейтед» представили строительные проекты трех цехов. Опыт проектирования СТЗ позже пригодился при строительстве тракторных заводов в Харькове и Челябинске. Параллельно с проектированием шли и строительные работы.

«Детальное проектирование вести по частям и по окончании проектирования каждой отдельной части немедленно приступать к ее постройке. Постройку начать с 1 мая 1926 года», — утверждалось в Плане работы по постройке СТЗ.

Из хаоса и неразберихи вдруг чудесным образом возник организованный процесс. Но случилось это после прихода на стройку чекиста Иванова.

 

Энтропийные процессы

Работы по строительству СТЗ шли ни шатко, ни валко. В 1927 году при отводе под строительство 555 га земли возник жаркий спор с жителями отселяемых с этих мест сел Журковка и Спартанка, членами коммун «Рай мира» и «Мужик». Но к концу года конфликт был урегулирован переселениями и компенсацией. Весной того же года Биржа труда отправила на великую стройку 550 рабочих, 60 из них трудились на прокладке полуторакилометровой железнодорожной ветки от завода «Баррикады» к строительной площадке СТЗ. За год были проведены нивелировочные работы на промышленной площадке, пущен трамвай, построены временная силовая станция, водопровод, складские помещения, столовая на 350 мест и деревянные бараки для рабочих. Но строительство главных объектов, предусмотренных планом 1927-1928 годов — ремонтно-механические и ремонтно-строительные цехи — даже не начиналось.

Срывались планы первой пятилетки. В течение года случались перебои с финансированием, ухудшалось снабжение стройки материалами, перестала поступать проектная документация. Фактические затраты на строительство заметно превышали сметные ассигнования. По нестройным рядам строителей СТЗ поползли слухи о консервации великой стройки. Дисциплина рабочего коллектива падала: прогулы достигли 15-20% от рабочего времени. Работяги стали массово увольняться. Осенью 1927 года работы совсем остановились. Сталинградский губком бил в набат, отправлял в центр телеграммы и делегации. Но все безрезультатно. Сотрудники ВСНХ забыли о заветах Железного Феликса и всерьез заговорили о консервации строительства СТЗ. В это время в управлении стройкой СТЗ царили не только бардак, но и двоевластие. Оно, как поверженный герб царизма, имело две головы, повернутые в разные стороны: Госпромстрой и Тракторострой.

Экспозиция заводских моделей разных лет у памятника тракторостроителям

 

ГоспромстройvsТракторстрой

В сентябре 1928 года бесхребетного начальника Тракторостроя Аркадия Ценципера сменил бывший чекист Василий Иванов. Этот напористый опытный большевик в бытность свою балтийским матросом брал Зимний дворец и воевал в Гражданскую под руководством Ворошилова, а затем громил контрреволюцию в чине следователя чека. Василий Иванович воспринял свое назначение как боевое задание. Он со всей своей партийной требовательностью бросился в омут великой стройки: укрепил дисциплину в рядах руководителей строительства, артели переорганизовал в бригады, сам таскал доски и толкал вагонетки, возбуждая личным примером энтузиазм в рабочей массе. По всей стране Тракторострой вербовал рабочих и инженеров. Финансовые потоки вновь устремились в иссохшее русло великой стройки.

Иванов четко понимал политическую значимость скорейшего ввода в эксплуатацию СТЗ, поэтому сразу же по вступлению в новую должность вышел с инициативой максимально ускорить темпы строительства. Открытие завода он назначил на 1 апреля 1930 года. Иванова поддержали члены коллегии Главмашинстроя, Сталинградский и краевой комитеты партии. Но категорически против выступили спецы Госпромстроя. Они пошли «в штыковую атаку». В ВСНХ полетели жалобы и предупреждения: срок неосуществимый при существующих правилах строительства, так как в зимний период строительные работы доселе никогда не велись. В холодное время года невозможно соблюсти не только технологические требования, но и сохранить в здравии трудящиеся массы, так как зимних квартир для них нет. Самая оптимистическая дата ввода СТЗ в эксплуатацию, по мнению спецов, 15 ноября 1930 года. «Мы сторонники реальности», — определяли свою позицию госпромстроевцы. В споре возобладала политически-волюнтаристская сторона. Двоевластие было ликвидировано. Управление строительством полностью перешло к Тракторострою.

Американские инженеры с восторгом и удивлением взирали на кишащий на стройплощадке муравейник. Они впервые в жизни видели, как при полном отсутствии механизации люди возводили цеха вручную, под проливным дождем и в лютый мороз, как большей частью необразованные крестьяне точно производили заливку анкерных болтов (из нескольких тысяч болтов при установке привезенных из США металлических конструкций переделывать пришлось всего два). Темпы строительства были действительно впечатляющи. Механосборочный цех возвели за 28 дней (вместо запланированных 163 дня), кузнечный — за 54 дня (вместо 132), литейный — за 72 дня (вместо 195). В июле 1929 года перешли на непрерывную рабочую неделю и 10-часовой рабочий день. Если в 1929 году в ударном движении участвовали десятки рабочих, то к марту 1930 года их количество уже превышало 7,5 тысяч человек.

Впрочем, в срок, намеченный Ивановым, открыть завод не удалось. Опоздали на два месяца. 17 июня 1930 года в 14-30 по местному времени под аплодисменты тысяч сталинградцев с конвейера СТЗ сошел первый трактор. С делегацией ударников его отправили в Москву. Там он проехался по улицам столицы, проследовал по Красной площади мимо мавзолея, постоял две недели на площади Свердлова, радуя глаза депутатов XVI съезда партии, и упокоился навеки в фондах Музея революции. А вот второй трактор простоял на конвейере около недели. Для его доделки не хватало 98 деталей. Как оказалось, в механосборочном цехе не было станков для обработки рам, головок цилиндра, распределительных валиков и корпусов коробки скоростей. Все работы пытались провести на универсальном оборудовании. Воздвигнуть в голой степи тракторный завод по проекту Форда было делом вполне исполнимым, а вот запустить конвейер без знаний логистики и правильной организации производства оказалось задачей запредельной. Тут ударничеством и нахрапом взять «Перекоп» не удалось. Василий Иванов с расшатанными нервами и подорванным здоровьем покинул свой пост. Политиков сменили спецы. За два года они разгадали тайны управления и организации сложным производством и запустили конвейер. Спустя три года после торжественного пуска СТЗ, наконец, выполнил план и вышел на проектную мощность.